Хорошо, что взяла с собой таблетки. Плохо, что не удосужилась принять вчера ночером. Вкусный турецкий батон, маленькими кусочками, кипяток на запивку, прорвёмся. С мыслями хуже, стоит отвлечься, как ловишь себя на смерти: либо вид вскрытых вен, либо свист ветра и стремительно меняющаяся картинка, но с утра с этим легче - ушло в подсознание (отсюда отказ от еды). Не нежелание жить, а желание не-жить; то ли уничтожить этот мир (а начинать все изменения мира я привыкла с себя), то ли дистанцироваться от него любой ценой. Потому что есть вещи, о которых врать... Как всегда: я слышала, что так бывает, но это было где-то в другой сказке, а в моей люди были честными искренними и любящими, даже в наивных попытках манипуляций.
Ночью только дремала, периодически прижимаясь через спальник к тёплому боку соседа по койке; под утро пошли кошмары, снился бывший муж, угрожающий убийством и требующий денег "на детей", быстрое бегство из квартиры, пробуждение. Ещё снился какой-то хентай, у либидо явно своё мнение относительно происходящего.
Всё то же - я писала недавно - змея на груди, пригревшаяся ядовитая змея, покусывающая (чуть-чуть, чтобы я не поняла, что происходит) всякий раз, как я успокоюсь и поверю, что это просто когтистый котёнок, растерянное любящее существо. Мне так и не удаётся принять существование таких людей.
Пока писала, попереписывалась с Талестой. Она в ярости, требует прекратить общение с мудаками; высказалась радикально:
Не надо лжи. Любовь не пахнет тленом,
Быть может болью, даже адской серой,
Если представить, что и ад - живой.
Попавшие туда теряют лишь покой,
Но если в них частичка сохранилась чувства,
Уж не проглотит их геена с смачным хрустом.
К чему тут ложь? Любовь не пахнет мщением,
Не топчет мерзким самоутверждением
Ни гордость плечь чужих, ни смелый взгляд,
Но как же любят лгать о том на всякий лад!
И требовать стыда, покорности и жертвы
Как платы за любовь. Видать, посмертно.
Любовь боится, убегает прячась,
Когда содравши скальп её кудрей,
Его поднимут стягом злу на радость,
И, прикрываясь им, зовут чертей;
Зовут на пир, за адский стол тяжёлый,
Кормить растоптанным доверием, свежей злобой.
Не надо лжи. Нет у любви гордыни.
Не важно ей, кому с кем изменили,
Границ своих не ведая, босая,
В ладони будто жемчуг собирая,
Она приемлет каждого, кто рядом,
Благословляя материнским взглядом.
Ни тлен, ни мщенье, ни гордыня -
Не эти блюда подают любимым!
Лишь жалкий скальп любви, кинжал обмана
Воспримут простаки небесной манной,
Даря за чучело, прикрытое косою,
Всю драгоценность, что несли с собою.
Так веру убивают их в любовь.
Талеста, 06.8.17
